Анатолий Вассерман. Либо социализм вернётся, либо будущего у нас не будет
Чем вредна и почему ложна теория об отсутсвии абсолютной истины. Каков главный критерий истины. С какими технологическими изменениями связано возникновение и исчезновение такого явление как социализм. Как изменился смысл понятия «самодержавие» с 15 века по 19-й. Почему экономическй блок правительства действует в интересах глобального капитала. Почему общество, где деятельность предприятий сводится к обмену, заведомо менее эффективно, чем общество, построенное как единый организм. Каков оптимальный период планирования. Каких четырёх книг достаточно, чтобы сформировать целостную картину мира. Об этом и много другом рассказывает публицист Анатолий Вассерман.
Почему всегда описывая «социализм мечты» получается скандинавская страна с капитализмом ?)
несмотря на хорошую память, он тупой.
А вот интересно, Онотоле — пикабушник, или нет?
Он может, и умный мужик, но политика — не его. Постоянно как начинает заговаривать о политике — то хуйню какую-то несет. Ни разу ничего не осуществилось из того, что он там напредсказывал.
Кто будет оплачивать социализм?
Анатоле — мужик умный, но прогнозист хреновый.
Компьютерный коммунизм в теории
Компьютерные коммунисты говорят, что их плановая экономика не приведёт к тому, что было в СССР, и что аргументы против плановой экономики к их концепции применять некорректно. Что же они в ней так радикально изменят? Мы возьмем для ответа на этот вопрос статью из российского левого движения «Социалистическая Альтернатива» 1 , так как это одна из немногих организаций, которая пытается дать развёрнутое обоснование данной концепции на русском языке.
Здесь мы не будем разбирать, как эта организация навешивает ярлык «правые» на всех критиков плановой экономики («политическое сознание рабочих и молодёжи находится под влиянием идей правых экономистов, говорящих об «отсутствии информации» и «отсутствии инноваций» в плановой экономике») и использует другие манипуляции сознанием. Не будем также ловить их на забавных противоречиях, когда они критикуют концентрацию капиталов («происходит централизация и концентрация капиталов в огромные транснациональные компании») и предлагают ещё больше их централизовать (национализировать предприятия, после чего «у нас при планировании в каждом секторе экономики будет идти речь не о тысячах компаний, а, скорее всего, примерно о сотнях») в качестве решения. Нас интересуют только их предложения – у «Социалистической Альтернативы» они хотя бы имеются, в отличие от многих других компьютерных коммунистов, что уже допускает конструктивную критику.
«Социалистическая Альтернатива» пишет, что пример они будут брать с капиталистических корпораций («сначала мы можем посмотреть на существующие при капитализме формы планирования, которые можно использовать при социализме (но с устранением элемента авторитарного планирования)»). Потом пишут про то, как сильно Walmart эксплуатирует своих рабочих («ужасная компания с низкими зарплатами, ярый противник профсоюзов»). Потом с этой корпорации предлагается брать пример. Что конкретно предлагает СА, вы можете прочесть в их статье, в разделе «Формы планирования: один подход не подходит всему производству».
Если убрать всю воду, получится примерно следующее: методы «планирования в реальном времени» решат проблемы плановой экономики. Walmart делится информацией с кассовых аппаратов в режиме реального времени со своими поставщиками и поставщиками своих поставщиков, модель планирования Walmart предвосхищает спрос на потребительские товары, основываясь на его изменении в режиме реального времени. Такая система отличается от основанного на заказе планирования, где производство начинается, лишь когда приходит заказ. С помощью анализа входных и выходных данных коммунисты смогут рассчитать, в «каком числе школ и учителей мы нуждаемся», «сколько ветряных двигателей и солнечных батарей мы должны построить» и так далее. Какая часть бюджета в какой сектор пойдёт, будет решаться «путём демократического обсуждения». Обсуждение будет проводиться на всех уровнях рабочего государства – начиная с тысяч рабочих мест и заканчивая региональными и национальными выборными органами рабочего класса. Оно будет отражаться в рабочей прессе, где будут представлены все точки зрения и мнения об основных моментах программы и плана относительно этих секторов экономики.
В основном идеи компьютерных коммунистов основаны на коммунистической же литературе вроде книги «Народная республика Walmart» 2 Ли Филлипса и Михала Розворски (источники в ней отсутствуют) или книги «Towards a New Socialism» 3 Пола Кокшотта и Аллина Коттрелла, которая наполнена коммунистическими штампами.
Теперь давайте всё это разбирать. Какой именно информацией Walmart делится со своими поставщиками, для каких целей, и как это решит проблемы плановой экономики (которые мы рассмотрим в очередной раз далее), компьютерные коммунисты не сообщают. Им достаточно того, чтобы взять одну из крупнейших транснациональных корпораций, которые они ненавидят, сделать как у них (то есть государственную экономику предлагается делать по образцу корпорации без понимания, что это совершенно различные экономические единицы, функционирующие по разным принципам), но сделать хорошо. Хорошо за счёт чего? За счёт «демократического обсуждения». Как конкретно оно будет реализовано – нигде не написано. У компьютерных коммунистов нет конкретного плана государственного устройства, какой есть, к примеру, у российских прогрессивных социал-демократов. Фразы же в духе «демократического обсуждения» говорили ещё большевики (к примеру, Лев Троцкий тоже писал о том, что нужна критика советской бюрократии со стороны рабкоров 4 , а Владимир Ленин писал, что «рабочие социал-демократической организации должны быть едины, но в этих единых организациях должно широко вестись свободное обсуждение партийных вопросов, свободная товарищеская критика и оценка явлений партийной жизни» 5 ), но слов и хотения, как мы видели, оказалось мало, и их политическая система не смогла стать противовесом для установления сталинизма и сталинского государственного переворота.
Компьютерные коммунисты, похоже, действительно не понимают того, что Walmart, помимо всего прочего, имеет над собой регулятора в виде демократического государства, имеет конкурентов на рынке и имеет возможность выбирать из конкурирующих между собой поставщиков. Государственная плановая экономика работает в других условиях – причём, как мы увидим дальше, СА выступает против конкуренции вообще.
Что же касается того, что коммунистам нужны компьютеры, чтобы посчитать, сколько нужно школ и ветряных двигателей – с подобными задачами вполне справлялся Госплан в СССР. Там сидели вовсе не имбецилы, а образованные люди, и посчитать такие показатели они могли без проблем. Проблема плановой экономики заключалась не в том, что советские экономисты не могли составить план, а, помимо всего прочего, в том, что планы не выполнялись, либо качество их выполнения было низким. Как решать эти проблемы – компьютерные коммунисты не объясняют, но говорят, как посчитать то, что посчитать можно было и раньше.
Коммунизм и компьютер
Та половина института «Пищепромавтоматика», где работаю я, делает АСУТП – автоматизированные системы управления технологическими процессами. Долгое время я обращал сравнительно мало внимания на деятельность другой половины, где рождались АСУ, то есть просто автоматизированные системы управления – уже не аппаратурой, а людьми. Хотя и было у нас немало общего: в частности, изрядную часть исходной информации для АСУ дает автоматизированный учет и контроль продукции, входящий в епархию АСУТП.
Но основная часть задач АСУ – планирование производства – остается вне сферы интересов технологов. И я заинтересовался ею, лишь когда сбои советской плановой экономики стало уже невозможно списывать на всяческие привходящие обстоятельства. И когда рассекретилось, что даже первые советские пятилетки – официальный образец эффективности планирования – были фактически провалены. То есть в начале перестройки.
Тем более что централизованное планирование – основа государственной в ту пору идеологии: коммунистической. Ведь если не управлять всей экономикой из одного центра – к чему всю ее делать казенной собственностью?
Конечно, в коммунизме всегда присутствовала и идея попроще, всего из двух арифметических действий: отнять и разделить. Но она всегда подчинялась высокой цели централизованного планирования – без него «отнять и разделить» становится простым разбоем.
Зато плановое управление эту идею освящает. Сможет единый хозяин из единого центра распорядиться всеми собранными ресурсами наилучшим образом – станет лучше жить всем, даже тем, у кого ресурсы изъяты.
Недаром Карл Генрихович Маркс предлагал пролетариям Британии выкупить всю собственность у всех ее хозяев. Гарантировать им прежние доходы. А самим процветать за счет того избыточного продукта, который образуется при рациональном использовании этой собственности.
Задача планирования, хотя и требует всех четырех арифметических действий, принципиально несложна. И вроде бы должна легко создать такой избыток.
Почему болтов и гаек не бывает поровну
«То есть как это не бывает?» – возмутитесь Вы. – «Возьми по горсти того и другого, наверни по гайке на каждый болт – и порядок». Ну что же, установление взаимно однозначного соответствия – метод надежный. Но когда закончите наворачивать, что-нибудь останется в избытке.
«Так почему бы не докупить недостающее?» Вопрос резонный. Для тех, кому никогда не приходилось бегать по магазинам в поисках срочно понадобившейся кисточки, клапана для смывного бачка, катушки белых ниток…
«Но почему же не производится столько, сколько нужно?» А давайте подсчитаем, сколько именно нужно.
Допустим, нужно стране сегодня болтов и гаек по 1 000 000 штук. Ну что же. Из метра шестигранного прутка болтов выходит 5, гаек – 40. Пруток катают на стане «Полонез» – по 2500 метров в сутки. Гайки сверлят на станке «Менуэт» – по 400 в смену, а нарезают на станке «Вальс» – по 200 в смену. Болты обтачивают на станке «Танго» – по 1000 в сутки, нарезают на станке «Румба» – по 700 в сутки.
Подсчитали, сколько всего оборудования Вам надо? А теперь учтите: в «Полонез» входит 150 болтов с гайками, в «Менуэт» – 88, в «Вальс» – целых 391. В «Танго» болтов 76, а гаек всего 42 – 34 болта вворачиваются в резьбовые гнезда корпуса. А в «Румбе» болтов 28, а гаек целых 103 – 75 наворачиваются на шпильки. Расчетный срок службы «Полонеза» – 10 лет, «Менуэта» – 7, «Вальса» – 3, «Танго» – 5, «Румбы» – 4. И все гайки с болтами, необходимые для их производства, тоже необходимо сделать.
Изменили план? Учли, сколько дополнительных станков нужно и сколько на них уйдет дополнительного крепежа? Успели утереть с лица пот? Это хорошо, если успели. Потому что вбежал к Вам в кабинет главный технолог по изобретениям и радостно сообщил: болты теперь можно не точить и нарезать, а штамповать на прессе «Ламбада» – целых 10 000 в смену. И болтов в этой «Ламбаде» всего 15 – но 2 из них диаметром 50 мм, а еще один – целых 100. И гаек лишь 13 – но одна 200-миллиметровая. Так что план надо пересчитать – и срочно, иначе еще год будем переводить металл в стружку.
На самом деле все не так уж страшно. Все перечисленные цифры образуют давно известную математикам систему уравнений. Причем простейших – линейных. Которые нас учат решать еще в школе.
В школьном учебнике системы линейных уравнений решают методом Крамера. Метод очень хорош для теории – используемые в нем определители находят в математике множество применений. Но один недостаток у метода есть. Число действий, необходимых для расчета определителя, пропорционально факториалу количества уравнений.
Факториал числа – это произведение всех чисел от единицы до этого числа. И растет факториал немыслимо быстро. Факториал четырех – 24, восьми – 40 320, а двенадцати – уже 479 001 600! Решать методом Крамера можно лишь учебные примеры. А для реальных систем с десятками и сотнями уравнений он неприменим.
Такие системы часто встречаются в астрономии. Видный астроном, «король математиков» Карл-Фридрих Гаусс разработал в конце XVIII века новый метод решения систем линейных уравнений. Изумительно простой метод – число действий в нем пропорционально всего лишь третьей степени числа уравнений.
«Пропорционально» – не значит «равно». Но в методе Гаусса коэффициент пропорциональности достаточно мал. Для простоты примем его равным единице. Тогда для системы в десять уравнений нужна всего тысяча арифметических действий – работа для человека с карандашом и бумагой всего на час–другой. И даже систему в сотню уравнений можно решить за миллион действий – всего несколько недель. А если нанять для расчетов целую бригаду (как поступал Гаусс), то самые сложные астрономические расчеты можно выполнять в считанные дни.
Но план производства содержит столько уравнений, сколько разных видов продукции производится. В середине 1970-х годов, когда великий кибернетик Владимир Михайлович Глушков впервые в СССР опубликовал те рассуждения, которые я сейчас упрощенно пересказываю, в СССР производилось 20 миллионов видов продукции. Значит, для расчета плана необходимо было решить систему из 20 000 000 уравнений. И выполнить для этого 8 000 000 000 000 000 000 000 действий.
Устали считать нули? Ну, это можно сделать и не вручную, а на компьютере. Самый быстродействующий тогда советский компьютер выполнял в секунду 1 000 000 операций. И требовалось ему для расчета плана 8 000 000 000 000 000 секунд – примерно 16 000 000 000 лет.
Правда, в методе Гаусса многие действия можно выполнять параллельно. То есть подключить к делу сразу многие компьютеры. Да и сами компьютеры с каждым днем работают быстрее. Сейчас есть уже и с быстродействием миллиарды операций в секунду. И если подключить к делу целый миллион (а больше нет во всем мире) компьютеров со стомиллионным быстродействием, план для СССР можно будет вычислить всего за 160 лет…
На самом деле – тысяч за 10–20. Во-первых, коэффициент перед показателем степени – далеко не единица. Во-вторых, накладные расходы на организацию параллельной работы компьютеров отнимают немалую долю их производительности. Сотни тысяч и миллионы компьютеров потратят на взаимодействие, на обмен промежуточными результатами во много раз больше времени, чем на саму работу.
Впрочем, можно кое-что и сэкономить. Например, в пластмассовую расческу железная руда непосредственно не входит. Конечно, пресс-форма для расчески стальная. И инструменты для изготовления пресс-формы стальные. И станки, на которых сделаны эти инструменты, железа содержат немало. Но на пересечении строки «расческа пластмассовая» и столбца «руда железная» стоит ноль. И нулей таких в системе уравнений материального баланса, по которой вычисляется план, очень много. Если правильно выбрать порядок действий, большая часть этих нулей сохранится. Для плановых расчетов удается снизить показатель степени в методе Гаусса с трех до двух с половиной. Хотя коэффициент пропорциональности перед степенью многократно растет. То есть время расчета плана удастся сократить лет до пяти–десяти.
Но план нужно пересчитывать буквально каждый день! Ибо ежедневно сотнями рождаются новые изобретения, позволяющие что-нибудь делать удобнее и быстрее. И старый наш СССР был знаменит, кроме всего прочего, немыслимо медленным внедрением новинок – в план они не вписывались. Даже те сверхбыстродействующие компьютеры, в надежде на которые я говорю о годах – а не тысячелетиях – расчетов, появились не у нас. В СССР самые быстрые раз в пять–десять медленнее.
И каждый день возникают новые товары. Значит, новые уравнения в расчете. Время составления плана растет, невзирая на мощь компьютеров. Не зря генерал де Голль жаловался: «Как можно управлять страной, в которой 365 сортов сыра!»
Так что составить идеально точный и сбалансированный план реального производства НЕВОЗМОЖНО. На практике мы в этом убедились давно. И теория практике отнюдь не противоречит.
А раз идеальный баланс невозможен, раз всегда что-то будет в избытке, а что-то в недостатке – у нас есть два выхода: добиваться избытка или мириться с недостатком. В обиходе эти выходы именуются «РЫНОК» и «ПЛАН».
Рынок добивается избытка. По возможности во всем. Каждого товара должно быть больше, чем нужно. Пусть гаек больше, чем болтов – лишь бы все болты оказались надежно закреплены. Давно определено: чтобы компенсировать неизбежные погрешности планирования и непредвиденные ситуации, каждое звено экономики должно быть избыточным на треть.
Избыточны в рынке не только штуки, но и виды товаров. Если систему баланса никто не пытается решать целиком – не все ли равно, сколько в ней уравнений! Страной, где 365 сортов сыра, действительно нельзя управлять – но она прекрасно живет без управления.
Но рыночный избыток означает: чей-то товар окажется лишним. А это растраченные впустую сырье, энергия, людские силы и время. Это – угроза разорения, что висит над каждым производителем и заставляет его работать через силу.
В избытке все – значит, и люди. В рыночном обществе всегда кто-то без работы. Чаще всего ненадолго. Иногда приходится переучиваться. И самое страшное – есть люди, безработные всю жизнь.
Вот для защиты от этих растрат природы и людей придуман план. И когда политики поставили задачу всеобъемлющего планирования, нашлись способы сделать вид, что решена она успешно.
Длительность разработки. План на очередной год начинают сочинять в середине предыдущего – и заканчивают к середине того года, которым этот план должен управлять. Так что фактически план сам по себе, а управление само по себе.
Планирование по укрупненным товарным группам. Число уравнений при этом падает в тысячи раз, время решения – в миллионы раз. В результате у меня всю жизнь проблемы с обувью. Размеров 27–27,5 не хватает – хотя размеры 25,5–26,5, сколько я помню, были в избытке.
Планирование от достигнутого. Все фактические результаты умножают на один и тот же среднепотолочный коэффициент. Так что если в нынешнем году на 100 болтов получилось 80 гаек, то в следующем на 120 болтов гаек будет 96.
Натуральное хозяйство. Если завод ничего не получает извне, его план включает только его собственные изделия и полупродукты. А их не так много. На фабрике «Эрмен и Энгельс», успехи которой послужили Марксу основой для исторического оптимизма – примерно сотня–другая. Так что с планированием справлялись верный соратник Маркса Фридрих Фридрихович Энгельс и несколько счетоводов. Любой крупный советский завод старался иметь все свое – от гаек до свиней на столовские котлеты. И на отрасли экономика разделена так, чтобы обмен между этими отраслями был минимален. И территориальное разбиение имело целью сократить одновременно и число изделий каждой области, и переток продукции между ними. Так что к концу советской власти страна наша имела классическое феодальное устройство. Обернувшееся в декабре 1991-го классической же феодальной раздробленностью.
И все эти трюки не отменяют главного. Идеальный баланс рассчитать невозможно. Значит, план – это дефицит.
Конечно, теоретически можно составить план и с избытком всего подряд. Так, собственно, и поступают в тех краях, где план – не цель, а средство. Но цель плана – избавиться от всех осложнений, связанных с избытком. Составлять его наши политики хотят без излишеств – то есть с недостатком. И добиваются, чтобы гаек не было больше, чем болтов. Даже если при этом болтов будет меньше, чем крепежных отверстий.
Противоположность плана и рынка не абсолютна. В пределах одной небольшой (при нынешних компьютерах – и довольно солидной) фирмы план рассчитать несложно. И весьма полезно. Что нынче и делается. А диалектический переход количества (товаров) в качество (планирования) не всегда понимал даже профессиональный диалектик Маркс. И успехи Энгельса в управлении фабрикой считал примером грядущего коммунистического планового изобилия.
Планирование даже в СССР никогда не было всеобъемлющим. Приусадебные и садовые участки, кустарные мастерские, подпольные цеха, черные ходы и спекулянты… Все это затыкало дырки в «имеющем силу закона» плане, давало нам возможность если не жить, то хотя бы существовать.
Так что вряд ли стоит вздыхать по счастливым временам всесильного Госплана. И уж совсем бессмысленно надеяться на какую-то пользу от возврата в эти времена. Идеальный план невозможен. Реальный план дефицитен. Рынок – при всех его бесспорных недостатках – всем (кроме, конечно, планирующих чиновников) дает больше благ. И попытки под любыми лозунгами – счастья, справедливости, защиты наших интересов – затормозить возврат к рынку могут быть нам только вредны.
Но это еще даже не полбеды.
Лучшее – враг хорошего
Помните: мы предположили, что стране нужно по миллиону болтов и гаек. А почему именно столько?
Экономика – дело многосложное. И многовариантное. Любую экономическую потребность можно удовлетворить множеством разных способов.
Голод можно утолять черным хлебом и белым, маслом и маргарином. И у каждого из этих блюд есть свои достоинства и свои недостатки. Не только с точки зрения физиологии. Они весьма различаются по стоимости и по цене.
Так в экономику входят те, для кого она существует – люди. Люди, чье рабочее время определяет стоимость любого товара. Люди, чей спрос определяет его цену.
Хотя многое, пользующееся громадным спросом, цены не имеет. Например, воздух, без которого нам никак не обойтись, пока бесплатен.
Потому что запасы его безграничны. Хотя в больших городах, с их регулярными смогами, чистота воздуха уже стоит немалых денег. На фильтрацию промышленных выбросов. На вытеснение печного отопления центральным. На высококачественный неэтилированный бензин. На замену автотранспорта электрическим.
Но большинство ресурсов, используемых в экономике, существуют в количествах куда меньших, чем хотелось бы. Значит, использовать их нужно наилучшим образом. То есть мало сбалансировать план. Его надо еще и оптимизировать.
Методы оптимизации посложнее методов балансировки. Достаточно напомнить: один из первых лауреатов учрежденной в 1974-м Нобелевской премии по экономике – академик Леонид Витальевич Канторович – получил эту премию именно за разработку одного из методов оптимизации экономических задач.
Хотя внешне все не так уж сложно. Ограниченность ресурсов – это включение в систему планового баланса, кроме уравнений, еще и неравенств. А метод Канторовича (и некоторые другие) позволяет заменить большинство этих неравенств дополнительными уравнениями. Так что размер системы возрастает раза в два. А время решения соответственно раз в пять–десять.
Увы, все и не так просто. Решения такой системы могут быть физически нереализуемы. Не только потому, что какие-то изделия могут по плану требоваться в отрицательных количествах. Но и потому, что экономика целочисленна.
Обнаружив в решении школьной задачи полтора телевизора или две трети землекопа, можно уверенно сказать: решение ошибочно. Об этом позаботились составители задачника, подобрав условия всех задач так, чтобы ответы были осмысленны.
Условия задач в экономике подобраны не так аккуратно. Половинки станков, десятые доли вагонов или проценты грузовиков вполне могут оказаться неизбежной частью решения системы материального баланса.
Казалось бы, ничто не мешает округлить. Но при этом баланс неизбежно нарушается. А чтобы его свести, необходимо решать новые системы.
Более того, целевая функция плана – то есть некоторый сводный показатель, который и требуется оптимизировать, – крайне нелинейна. Малейшие отклонения от точки оптимума могут резко ухудшить ее. Строго доказано: оптимум при непрерывном планировании может отстоять от оптимума целочисленного плана сколь угодно далеко. И это не просто теория: во вполне реальных ситуациях непрерывная оптимизация с последующим округлением ухудшает план не на проценты, а в разы. То есть ресурсы общества используются в несколько раз хуже, чем могли бы.
Так что в общем случае оптимизация плана требует перебора. Прямой проверки хотя и не всех мыслимых вариантов плана, но по крайней мере тех, которые оказываются на пересечениях ограничений и на целочисленных точках этих ограничений. А число таких точек зависит от числа уравнений – то есть от числа товаров – экспоненциально. Это, конечно, медленнее факториала, который встречался нам в методе Крамера. Но тоже мало не покажется. Вдвое больше товаров – вчетверо больше проверяемых точек. Товаров больше втрое – точек в восемь раз…
Найдена, впрочем, управа и на эти проблемы. Так что оптимизировать план удается за число действий, растущее лишь как четвертая–пятая степень числа товаров. То есть план производства для нынешней России вся вычислительная техника мира оптимизирует за какой-нибудь миллиард лет.
